вторник, 17 декабря 2013 г.

«Она взглянула на Базарова…»

Она взглянула на Базарова… и остановилась у двери, до того поразило ее это воспаленное и в то же время мертвенное лицо с устремленными на нее мутными глазами. Она просто испугалась каким-то холодным и томительным испугом; мысль, что она не то бы почувствовала, если бы точно его любила — мгновенно сверкнула у ней в голове.
— Спасибо, — усиленно заговорил он, — я этого не ожидал. Это доброе дело. Вот мы еще раз и увиделись, как вы обещали.
— Анна Сергеевна так была добра… — начал Василий Иванович.
— Отец, оставь нас. Анна Сергеевна, вы позволяете? Кажется, теперь…Он указал головою на свое распростертое бессильное тело.Василий Иванович вышел.
— Ну, спасибо, — повторил Базаров. — Это по-царски. Говорят, цари тоже посещают умирающих.
— Евгений Васильич, я надеюсь…
— Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу… а там придет беспамятство, и фюить! (Он слабо махнул рукой.) Ну, что ж мне вам сказать… я любил вас! Это и прежде не имело никакого смысла, а теперь подавно. Любовь — форма, а моя собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что — какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая… Анна Сергеевна невольно содрогнулась.

— Ничего, не тревожьтесь… сядьте там… Не подходите ко мне: ведь моя болезнь заразительная.

Анна Сергеевна быстро перешла комнату и села на кресло возле дивана, на котором лежал Базаров.

— Великодушная! — шепнул он. — Ох, как близко, и какая молодая, свежая, чистая… в этой гадкой комнате!.. Ну, прощайте! Живите долго, это лучше всего, и пользуйтесь, пока время. Вы посмотрите, что за безобразное зрелище: червяк полураздавленный, а еще топорщится. И ведь тоже думал: обломаю дел много, не умру, куда! задача есть, ведь я гигант! А теперь вся задача гиганта — как бы умереть прилично, хотя никому до этого дела нет… Все равно: вилять хвостом не стану.

Базаров умолк и стал ощупывать рукой свой стакан. Анна Сергеевна подала ему напиться, не снимая перчаток и боязливо дыша.

— Меня вы забудете, — начал он опять, — мертвый живому не товарищ. Отец вам будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать… Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник… мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут есть лес…

Базаров положил руку на лоб.

Анна Сергеевна наклонилась к нему.

— Евгений Васильич, я здесь…

Он разом принял руку и приподнялся.

— Прощайте, — проговорил он с внезапной силой, и глаза его блеснули последним блеском. — Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда… Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…

Анна Сергеевна приложилась губами к его лбу.

— И довольно! — промолвил он и опустился на подушку. — Теперь… темнота…


Мое внимание привлек эпизод из романа "Отцы и Дети", потому что в нем оба героя наиболее откровенны и честны перед собой и перед друг другом.Они не пытаются казаться кем-то и стараются высказать все ,что сказать до этого из-за сложившихся обстоятельств или собственных амбиций ,они не смогли.Анна Сергеевна Одинцова понимает,что не любила Базарова,а он ее привлекал как очень интересный собеседник,в его речах она находила отражение своих мыслей,он говорил вслух о том,о чем она только размышлялаи не смела ни с кем этим поделиться.А Евгений Базаров прошел путь влюбленного человека,ищущего,иногда отрекающегося от своих мыслей.В течение всего романа в нем происходит борьба ума и сердца.Его желание отрицать все вокруг привело к тому ,что он стал отрицать любовь в своем сердце.Лишь перед смертью он осознает свою любовь.








Мерзлякова АринаРоман Евгения Замятина «МЫ» захватывает и увлекает. Когда начинаешь читать первые страницы, попадаешь в мир правил, шаблонов, строгих, организованных процессов жизни. Начинаешь задумываться о личной свободе человека его отношению к выполнению жестких норм, продиктованных обществом и государством.
Роман написан в форме дневника, который ведет нумер д-503, строитель могучего агрегата, призванного подчинить «Благодетельному  игу разума» бесконечную вселенную.
Д-503 в восторге от математической красоты обустройства Единого Государства, но мятежнице I-330, к которой он воспылал неведомым в этом мире чувством – любовью, удается смутить его кристально ясное сознание. Однако вскоре он предает возлюбленную и оказывается свидетелем ее казни.
В Едином государстве,  населенном людьми нумерами, все предельно рационально, на все проявления жизни существует свой регламент. Квартиры имеют стеклянные стены, жители, которым делают операции по удалению фантазии, отказались от своего «Я» и слились в обезличенное «МЫ». Они превратились в детали огромной государственной машины.
В этом прозрачном, стерильном, как под микроскопом, ярко освещенном мире, разворачиваются события романа «МЫ», где  Евгений Замятин наметил контур нового жанра в литературе -  жанра антиутопии, продолженного затем мировой литературой, и актуального сегодня, в наши дни.
Сам Замятин писал о своем романе: «Этот роман – сигнал об опасности, угрожающей всему человечеству от гипертрофированной власти машин и власти государства – все равно какого». Действительно в романе власть машин и гнет государственной системы сливается в единый тоталитарно–технократический узел, который душит жизнь человека, его любовь, его счастье, его свободу.
Несомненно, роман «Мы» можно назвать политическим обращением к существовавшему тогда тоталитарному государству, в определенной степени анархическим гимном. Но яркий свет исходящий из отношений главных героев романа дает надежду на мир и любовь, как главные ценности будущих поколений.
Всем  советую прочитать эту захватывающую и глубокую по своему смыслу книгу!





                                                                                       Мерзлякова Арина 10-1

Комментариев нет:

Отправить комментарий